"Похоже на Чёрное Солнце."
Матильда была далека от Алхимии как магической дисциплины, хотя и имела довольно разносторонние интересы, читая много и взахлёб; узнать побольше, расширить собственные горизонты, преодолеть всевозможные границы — личностные ли, физические или даже магические. Но Чёрное Солнце... было похоже на стадию нигредо в алхимии, когда происходит распад, разложение компонентов. Предсказательница уловила в этом дурное предзнаменование, которое ей совсем не понравилось — это заставило женщину слегка нахмуриться, лёгким и изящным движением руки заставляя бабочек исчезнуть с поля зрения. Те словно слились с внутренней частью её плаща.
— Верно. Окрашенное в угольно-чёрный цвет Солнце — знак дурной, — пробормотала Кастелл, вот только не было понятно, обращается ли она к Авенджер, или же это были лишь мысли, высказанные вслух. Раздражение от потери хотя бы одного фамильяра было ощутимым, учитывая, что его раздавили, как жалкую букашку, но уже вскоре начало сходить на нет. Во всяком случае, в этом коконе из чистой концентрированной тьмы, куда даже лучику света было невозможно проникнуть, явно была некая духовная сущность, раз она могла взаимодействовать с её созданными из остатков духовных эманаций бабочками.
— ... покуда они не станут мешать. — отозвалась на высокомерные речи мстительной Слуги ведьма, наблюдая краем глаза за толпой, что танцевала, словно предавались мистериям Бахуса; безумие так и концентрировалось в этом месте, а вот магические цепи ведьмы отреагировали раздражением. Музыка, для её уха похожая на тарабарщину из резких, но крайне энергичных звуков, похоже, имела магическое происхождение, и пока что жрица римских богов была способна сопротивляться этому губительному воздействию, — Но ничего. Пусть я и не боец, но с обычным человеком справиться способна.
— Слуга, говоришь? — прислонив палец к губам, словно таким образом пряча ухмылку — безуспешно, впрочем, и без всякого старания, — уточняет немка, — Ха-а... Кто бы мог подумать, что этот очаровательный сад превратится в место для боя. Впрочем... я вижу, ты явно этому рада. — замечая эту улыбку на устах речной колдуньи, отметила волшебница. Вот только несмотря на усмешку в её глазах по-прежнему ощущался холод — как если бы её что-то раздражало.
... И это "что-то" не заставило себя ждать. Мужчина со светлыми волосами и янтарными глазами взмахнул дирижёрской палочкой, задавая темп "presto" явно сотканным из маны музыкальным инструментам. Скрипки витали в воздухе, звуча крайне резко и быстро — и, словно творя невозможное для обычного человеческого исполнения, звучали всё быстрее и быстрее — и тем сильнее становилось магическое давление как на эмиссаров Халдеи, так и на обычных жителей.
"Я когда-то натыкалась на статью в газете про танцевальную чуму. Может, что-то такое стояло за этим?" — подумалось вдруг Матильде, когда один из людей вдруг упал замертво ей в ноги. Женщина лишь посмотрела брезгливо, переступая через бездыханный труп, чьи ноги были истёрты в кровь от неистовства танца.
— Танцуйте же, танцуйте! Восславьте же тьму невежества! — торжественно говорил мужчина. Способность к простой форме ясновидения, полученная Кастелл в качестве Мастера, подтвердила не самые приятные догадки — это был Слуга. Он был очень похож на Кастера Вольфганга Амадея Моцарта, с той лишь разницей, что выглядел как будто он был чем-то сильно болен, да и глаза... чем-то напоминали глаза Слуг в альтер-версии.
— Какой раздражающий звук. — фыркнула Матильда, чуть поморщившись, но тут же запахивая плащ, вместе с тем делая небольшой взмах пальцем по кругу, словно концентрируя магическую энергию, наливавшуюся оранжево-красным светом, на кончике пальца. При взгляде со стороны казалось, что ведьма использовала нечто подобное Гандру, хотя, кажется, это был самый что ни на есть классический "файербол". По крайней мере, было интересно, насколько Слугу проймут её чары.
Вспыхивать, словно сухие ветки подожгли, облив бензином. Этот самый момент, вместе с закипающим в крови ощущением — гнев, не иначе, — так хорошо помогали концентрироваться и использовать чары... хотя и не сказать, что это было её триггером для заклинаний. Но вот мысленные образы, словно этот самый гнев скапливается сейчас на кончике пальца и обретает форму... ярко горящего пламени.
Впрочем, вскоре ещё одним участником спектакля становится появившаяся словно бы из того кокона тьмы женщина прекрасной наружности — длинные чёрные волосы, одеяния подстать монаршей особе, и с высокомерным взглядом, словно люди перед ней — не более чем насекомые.
— Создатель, — голос её звучал властно, — мне нужно больше маны, дабы распространить Царство Вечной Ночи везде. Вот эти двое, — кажется, небрежно, с насмешкой в голосе и пренебрежением на прекрасном лице она кивает в сторону эмиссаров Халдеи, — подойдут для исполнения нашего желания больше, чем все эти жалкие насекомые. Ну же, Создатель... сыграй песнь, что заставит их пасть пред нами на колени.
Отредактировано Maude Castell (2022-08-01 16:23:19)
