Последняя неделя пролетела для святого отца практически как один день. Он изучал архивы, просматривал отчеты, подготавливал необходимое к поездке. В целом ситуация в маленьком японском городишке вырисовывалась не радужная. Этот их «Святой Грааль» вызывал у священника лишь пренебрежение. Будто может настоящая священная реликвия являться чернокнижникам всех мастей, рожденная смертоубийствами. Тем не менее проблем от нее было определенно больше, чем пользы.

Убийство магов было не совсем профилем отца Миллера, но, пожалуй, он понимал, зачем его вызвали из «отпуска». Глядя на список имен, обладатели которых могут также прибыть в Фуюки, Ноа поправил колоратку. Сам будучи из американского отделения, кого-то из них он знал, о ком-то только слышал. Ясно, что заварушка намечается знатная.

Поездка до аэропорта, перелет, вновь аэропорт. Длительные часы в самолете, которые священник провел просто-напросто уснув практически мгновенно, стоило лишь пристегнуть ремни. Дни практически без сна делали свое. И сейчас вступив на земли Фуюки, отец Ноа напоминал недовольную панду. Помятый, волосы растрепаны, и шикарные круги под глазами.

Мужчина растерянно озирался по сторонам, вертя в руках бумажную карту города. Ноа тщетно пытался понять куда его завез таксист. Священник, садясь в машину, показал водителю бумагу с названием необходимого заявления. Японец важно покивал, мол понял-понял, но привез его сюда. А тут в округе не было видно ничего, что могло бы походить на гостиницу! Какой-то парк рядом, и людей практически нет. И языка Миллер не знал, помимо некоторых самых популярных слов, которые, впрочем, ему сейчас не помогут.

Немного углубившись, к ближайшей скамейке, Ноа опустился на скамейку и с силой потер переносицу. Хорошенькое начало командировки. Он еще раз пустым взглядом посмотрел на карту, исписанную непонятными иероглифами. И тут до его ушей донеслись отрывки божественной английской речи. Священник тут же взметнулся на ноги и поспешно отправился на звуки голоса, везя за собой пузатый чемодан на колесиках.

Источник нашелся быстро. Черноволосая девушка с кем-то разговаривала по телефону, стоя к Ноа спиной. Кажется, в ее словах даже угадывался знакомый акцент. Священник, осенив себя знамением, мельком взглянул на небо и пробормотал слова благодарности, после чего направился к незнакомке. Конечно, мешать разговору было бы не вежливо, так что Ноа дождался его окончания, прежде чем подойти со спину и похлопать девушку по плечу.

- Прошу прощения, мисс. Могли бы вы мне помочь? – С немного виноватым выражением на лице и слабой улыбкой отец Миллер потер поскреб затылок. – Я заблудился, такси привезло меня куда-то не туда, и я совсем не знаю японский.

Священник мог понять это немногим раньше. Но вымотанный напряженной неделей, перелетом и сменой часовых поясов мужчина как-то не предполагал, что сразу по прибытию оно может вляпаться в историю. Просто человеческий фактор, надо полагать? Помноженный на щепотку радости при звуках родного Массачусетского говора. Женщина была волшебницей, что, учитывая массовость текущей Войны за Святой Грааль, наверное, можно было счесть не особо удивительным.

Экзекутор почувствовал силу едва коснувшись незнакомки. Однако экзекутор пусть и недолюбливал магов, слишком уж много он видел темных проявлений их мистерий, сражаться святой отец естественно не собирался. Но что же было в голове самой женщины в этот момент он сказать не мог. Неужели ее душа затерялась в таких потемках, что бы один вид служителя церкви мог вызвать такую реакцию? А возможно она занятая разговором просто испугалась внезапно возникнувшего за спиной незнакомца.

- Простите, простите, я не хотел вас пугать!

Дружелюбие на лице отца Миллера сменилось растерянностью и удивлением. Ноа взглянул на выпавший из ее рук пакет продуктов, проследил за пытающейся сбежать жестяной баночкой и хотел было бросится за ней в погоду. Раз уж священник в какой-то степени виноват, то, как минимум в качестве извинения, он может помочь все собрать. Однако благородный порыв быстро завял в зародыше.

- Вам… плохо? - Испуг испугом, но это уже как-то через чур. Но тем не менее вопрос глупый. И так светлая кожа женщины стала белее бумаги, а сама она отшатнулась, оглядываясь по сторонам. Уже смотрящий на нее с неприкрытым беспокойством святой отец повторил жест, сам оглядев парк. Никого. Вместо него незнакомка ждала кого-то другого?

Инстинкты работали быстрее разума. Экзекутор насторожился стоило руке женщины потянуться к карману. Когда на ярком японском солнце блеснула сталь ножа, мужчина принял боевую стойку, когда как одна из ладоней сомкнулась на скрытой под плащом рукояти Черного ключа. Доли секунды отделяли плоть женщины от удара священным оружием. Которого не последовало. Ноа оставил любые попытка понять смысл ее поведение, когда лезвие рассекло тонкую кожу черноволосой.

- Боже, что вы делайте, хватит! – Рванувшись вперед, Ноа одной рукой схватил незнакомку за запястье, выворачивая его, что бы женщина выронила нож. Другой ладонью, выхваченным из кармана чистым платком накрыл нанесенную рану.

Слегка растерянно отец Миллер пытался вглядеться в ее глаза, ища там проблески осознания, или подсказки к дальнейшим действиями. Мужчина же даже не представляет, где может находиться ближайшая больница или хотя бы полицейский участок. Тем временем выпавшая из рук и подхваченная порывом ветра оставшаяся неразгаданной карта города уже скрылась из глаз.

Чем глубже вброд, тем веселее черти. Не успел святой отец еще и подумать о том, что же ему делать с буйной барышней, как представление перешло во второй акт. «Просьба» отпустить озвученная женщиной была закономерной, и Ноа охотно бы подчинился в иной ситуации, но подозрения, что незнакомка причинит себе еще больший вред расцветили буйным цветом. Долг отца Миллера заключался не только в том, чтобы спасать и наставлять души, но и сохранность бренной плоти имела немаловажное значение. По крайне мере, пока она не начинала творить злодеяний налево и направо.

Когда незнакомка закричала, мужчина инстинктивно вжал голову в плечи и отступил было на полшага. Быть может, он в самом деле делает только хуже своим присутствием? Однако обильно пропитавшая белую ткань алая жидкость, что уже стекала на плащ и землю, настойчиво твердила о, возможно, в некоторой преждевременности данного суждения. И тут он уловил взгляд из-под немного съехавших черных очков, увидев в глазах стремительно гаснувшее осознание происходящего.

К счастью, почти двадцать лет служения Святому престолу в роли карателя и охотника на всякую нечисть не прошли для отца Миллера даром. Как часто случается в подобных ситуациях, инстинкты, вбитые болью и кровью на подкорку навыки начинают работать быстрее, чем разум осмысливает все происходящие. Окружающее пространство замедлилось, когда начала действовать его сверхчеловеческая физиология. И даже так, Ноа отметил как его губы искривляются в отвратительной, грязной похотливой улыбке, а ладонь даже несколько  нежно скользит по щеке волшебницы, смахивая слезы, и смыкается на ее шее. Но не надолго. Титаническим усилием экзекутор замедляет движение на уровне груди женщины.

- "Мы - есть молот Твоего мщения, Всемогущий Вседержитель. Но ничтожные люди Твои попали в беду и молят Тебя о спасенье. Обрати взор свой нас, или погибнем Мы. Мы видели сколь велико и пугающе искусство Зла, Мы замешкали и дрогнули. Но ничто Нам не страшно, кроме длани Твоей. Даруй нам возможность себя проявить, дабы не погибли мы в неверных водах искушения Зла. Даруй Нам толику твоей Мощи, да выстоят верные Тебе."

Растянувшиеся в вечность секунды застыли. Но спустя невозможно длительное ничто они крайне не охотно, но начали свой привычный бег. Вместе с этим оглушающий водопадом вернулись звуки окружающего мира. Экзекутор смотрел в небо, покрылся испариной, тяжело дышал и до боли стискивал крест. Прошептав молитву благодарности, священник осенил себя крестным знамением. Он был в шаге от падения и вечного проклятье. Это должно быть в последний раз, это должен быть последний раз, когда он потерял бдительность.

Перед экзекутором встали два примерно одинаково сомнительных варианта дальнейшего развития ситуации. Первый – просто ударом заставить женщину потерять сознание. Оказать первую помощь и нести до ближайшего патруля, или кого-то, кто может указать направление или на худой конец вызвать эту самую полицию. Но в таком случае священнику придется остаться с ней, так как оставить настолько нестабильного волшебника да с такими силами… Кто знает, что она натворит со следующим приступом. Если не натворила уже.

Между строк – третий путь тоже имелся, просто оборвать страдания незнакомки вместе с ее жизнью. Тем самым наверняка сохраняя кому-то жизни в перспективе. Его долг как экзекутора на этом и заключался. И это было наиболее правильным решением. Ноа поморщился. А вот третий вариант…

Одно дело касаться собственного разума, успокоить его, укрепить. Это не так сложно и опасно, когда уже есть стержень. В данном случае – его вера, знания и боевой опыт. Касаться же чужого опасно, если дело не в банальном нервном срыве, истерике, страхе. Конечно, страха в данном случае было хоть отбавляй, но источник находился явно глубже обыденных причин.   

Он позволил руке женщины выскользнуть, желая показать, что не желает ей зла, хоть и выходило это с трудом. Однако внимательно наблюдая за дальнейшим поведением. Когда она стала оседать, священник аккуратно усадил ее, и, сделав глубокий вдох, произнес наиболее мягким и спокойным тоном, который только мог подобрать.

- Услышь меня, дитя. Отринь тьму, идти за светом. Он укажет дорогу. – Решившись, экзекутор не стал реагировать на попытку вернуть нож. Его движения изменились, стали скупыми и резкими, как и голос, оставшийся тихим, но набирающим силу с каждым словом. – Сила снизошла из Твоих рук. – Одной рукой мужчина обхватил женщину за талию. – Смилуйся над этой заблудшей душой, дозволь рукою твердой сорвать мрачную пелену. – Ладонь второй опустилась ей на лоб, закрывая глаза. – Укажи путь, да найдет она дорогу к спасению. И да будет так. Аминь.

Отредактировано Noah Miller (2023-07-07 23:58:47)

В ладонь будто одну за другой загоняли раскаленные иглы. Экзекутор немного поморщился. Мужчина конечно и не надеялся, что все будет просто, но, судя по всему, проблема колдуньи находилась глубже и была серьезнее, чем святой отец предполагал изначально. Продолжая произносить слова молитвы, Ноа прикрыл глаза, упрямо собирая доступную ему волю. Про альтернативные варианты священник и думать не хотел.

И вот в какой-то момент наступил переломный момент. Отец Миллер облегченно выдохнул, блокируемая до этого момента сознанием боль терпеливо дожидалась своего часа, чтобы сейчас накинуться и начать терзать раненую ногтями женщины кисть. Но это пока не было важным. Ладонь, что держала колдунью чувствовала, как будто спазматические сведенные мышцы расслабляются. Еще немного, и послышался ее голос.

- Ага. В том была и суть. – Священник издал слегка нервный звук, который отдаленно можно было связать с коротким хихиканьем. Тем не менее мужчина позволил убрать свою руку, при этом отворачиваясь, но оставляя колдунью на границе поля зрения. – Только больше не смотри.

На деле это скорее он сам опрометчиво поглядел в глаза женщины, но оставим мелкие детали досадного недавнего… происшествия. Наблюдая за тем, как колдунья исцеляет нанесенную себе рану, Ноа подумал о том, что было бы неплохо позаботиться и о себе. С одной стороны просить чуда из-за такого несущественного ранения было мелочно, но с другой, платок уже не сгодиться, а расхаживать в таком виде только людей пугать.

- «Сила снизошла из Твоих рук. Как исцеляется разум, так и да исцелиться тело слуг Твоих.» - Священник провел ладонью по кисти, будто стирая. Теперь на месте ранок красовалась красноватая кожа. После того, что он уже сделал, скрывать возможность обращаться к священным чудесам смысла большого не было.

Когда же женщина начала поворачивать экзекутора к себе, рука метнулась к груди женщины, пальцами касаясь места напротив сердца. Энергия начала собираться, готовая в любую секунду материализовать клинок. Время начало растягиваться… но затем ничего не произошло. Только в отражениях черных очков мелькнуло лицо священника, резко отводящего взгляд. Но судя по предыдущему опыту, проклятая сила его бы уже зацепила. Видимо очки были защитным артефактом.

- Английский. Я не знаю японский. – Вздох. - Укрепил ваш разум. Дал ему волю. Дал ориентир, но финальный шаг вы сделали сами. Приняли Свет, доверились ему. – Это была не совсем правда. Пусть «маяк» и в самом деле был, но деле мужчина все-же скорее принудительно сорвал окутывающую разум женщины тьму. Но всегда полезно знать, что человек имеет силу справиться сам, пусть и с помощью. Это вдохновляет, как правило. – Как вы себя чувствуйте?

Аккуратно высвободившись из ее рук, святой отец поднялся на ноги, принявшись отряхивать испачканные пылью брюки. Каким-то чудом Ноа умудрился во всей этой чехарде только слегка заляпать рукав серого плаща. После что протянул ладони женщине, чтобы помочь встать.

- Меня зовут отец Миллер. Я заблудился. Услышав, как вы говорите на английском, подошел и… Вот. -  Он немного замешкался, даже, кажется, слега покраснел и в целом выглядел слегка виновато. – Я прошу прощения за… - Он неопределенно махнул ладонью. – За то, где были мои руки.

Он коснулся креста на груди. Ладно, основная проблема на данный момент решилась. Но что делать дальше? Сама потенциально огромная угроза никуда не исчезла. Что для окружающих, что и для нее самой.

Воздух практически загудел от напряжения и остроты происходящего. Секунда замедлила ход и вытянулась в тугую струну, готовая разделить реальность на «до» и «после». Но так как ничего не происходит, мир с неким недовольством, но тем не менее послушно возвращается к своему обычному, заурядному ритму. Будто бы ничего и не происходило. Святой отец еле заметно выдыхает. Пусть он и, теоретически, был внутренне готов к сражению, в планы это совершенно не входило. Да и странно бы выглядело, исцели больного только для того, чтобы прибить своими руками?

- Вот оно так. – Чуть разведя руками, священник пожал плечами. Ну будто бы надо объяснять как творятся чудеса Господни. Что за вздор. Мужчина слегка изогнул бровь. Впрочем, для такой заблудшей, погрязшей в темном колдовстве персоне… ничего удивительного, что она совершенно ничего не понимает. Экзекутор упер руки в бока и покачал головой. – Господь проявил к вам долю милосердия. Так что стоит быть хоть чуть-чуть благодарнее. – На лице Ноа отразилось сомнение. – Уж читать благодарственную молитву не прошу.

- Интересно. – Священник в легкой растерянности почесал затылок. – Я ощутил, что корень вашей проблемы… глубок. Возможно, в этом дело? Привыкнув жить во тьме, и лучина покажется ослепляющим пламенем. – Ноа поглядел с сочувствием. Все же, может она и не виновата в своем проклятом даре. Он даже хотел было ободряюще похлопать по плечу, и уже начал движение, но на пол пути передумал, и немного сконфуженно кашлянул в кулак.

- К слову. – Колдунья отказалась от помощи. Ожидаемо, что и не говори. Факт, что магии и церковь дружат ну совсем плохо, и сотни лет истории тому подтверждения, сейчас как-то не пришел к нему в голову. Священник просто хотел помочь попавшему в беду человек. Отец Миллер скрестил руки на груди и слабо поморщился. – Я не знаю когда, но ваши приступы вернуться снова. Одних моих сил не хватит, чтобы справиться с ними окончательно. – Мужчина склонил голову к плечу, светлые волосы тотчас упали на лицо. – Если не… Хотя. Ни суть. Вы же все равно, не поверите. – Тяжкий вздох.

- Ам… - На светлой коже вспыхнула краска. – Там, где быть им не следовало! – Он отвернул лицо в сторону, задирая нос. Но при этом очевидно косясь краем глаза. Так же священник практически повторил ее жест – неодобрительно поморщившись и ворча. – Здесь нельзя курить. Да и вообще, вредна эта гадость… - Он даже демонстративно помахал в воздухе ладонью, разгоняя дым.

- Эхехехехе… - Святого отца вдруг очень взволновало то, что за время всех этих событий тканевая резинка немного съехала и волосы растрепались. И теперь было совершенно необходимо высвободить их, и начать собирать обратно в хвост. – Думаю, будет лучше об этом не распространяться особо.

Выражение лица святого отца медленно меняется. Принимая вид оскорбленной до глубины души профессиональной гордости.

- Я делал это не ради благодарности. А потому, что в этом мой долг. Нельзя пройти мимо попавшего в беду человека. – В его голосе послышались холодные нотки. – Не все стараются ради выгоды.

Не известно, самой женщине так захотелось или прислушалась к мнению священника (ага, сейчас), но тем не менее, колдунья расправляется с сигаретой, развеивая ее пеплом. Вот сейчас бы заниматься магией на глазах у всех, повезло, что на них никто не пялится во все глаза. Наверное. И пока она собирает свои разбежавшиеся продукты, экзекутор поднимает валяющийся на земле платок и аккуратно убирает его в карман. А тем временем вот и прохожие, благо, что им хватает одного странного вида иностранцев, чтобы еще и обращать внимание на детали.

- Эм… - Ноа взглянул с удивлением. Но тут же перевел взгляд в сторону, куда ветер предположительно унес его кусок бумаги. – Теперь нет. Когда у вас… началось, я ее выронил и теперь… - Действительно, в ближайшей видимости ее не наблюдалось. – Но у меня есть название отеля! – Мужчина извлек записную книжку и быстро нашел страницу с нужным названием. И на английском, и на японском языках. – Вот! И... кстати. Может хоть скажете как вас зовут?