Оказавшись призванной в этот мир и эту эпоху, ведьма Авалона отчего-то ощущала себя совершенно не в своей тарелке. По "условиям" контракта, она должна была подчиняться своему Мастеру, да ещё и спасать человечество, к которому, по правде сказать, она была абсолютно безразлична — ещё при жизни властительница Авалона и старшая сестра короля Артура использовала жизнь других подобно разменной монете, исключительно ради цели отомстить отнявшему принадлежавший ей по праву трон братцу. Тот, на удивление, оказался призван тоже — но Кастер даже не успела обменяться с ним и парой слов, будучи в далеко не лучшем расположении духа. Казалось, вот-вот рядом с нею засверкают вспышки молний и разверзнутся под раскаты грома небеса, но такого не происходило. Пока что.

Просто ходить по Халдее было безумно скучно — да, можно было встретить множество различных героев своих легенд и злодеев, чьи натуры, подобно Моргане, наверняка были искажены злыми языками людей, что пытались возвысить одного, втоптав в грязь другого. Этим человечество, по правде, раздражало женщину больше всего остального. Даже короткий взгляд на серое небо, над которым висели тяжёлые свинцовые тучи — наверное, будет снег, — не охладило пыл в её сердце, которое и при жизни, и после смерти не нашло покоя в мести. Лишь когда голова умирающего брата покоилась у неё на коленях...

Нет, снова эти воспоминания.

Ноги сами отчего-то привели авалонскую ведьму в сторону кухни Халдеи, быть может, по той простой причине, что она ощущала контракт с Мастером, и невольно явилась к нему, хотя и не сказать, что Моргана горела желанием говорить с кем-либо. Разве что... может быть, было бы лучше найти Мордреда? В конце концов, с ним Кастер вполне могла бы поговорить, ведь это дитя от кровосмесительной связи она взрастила и воспитала сама. И даже... любила. По крайней мере, в той степени, в которой может любить её душа.

Запахи до носа Кастер доносились весьма приятные — и это отвлекло женщину от приступа рефлексии, заставив из внутреннего мира обратить внимание на внешний; как оказалось, сегодня "дежурным по кухне" был именно Маркус, но Кастер лишь стояла в проёме, наблюдая за каждым его движением, храня безмолвие. Как он промывает продукты, как нарезает и делает другие предварительные приготовления. Но, кажется, Слуга Господа всё же ощутил её присутствие, заставив колдунью чуть нахмурить светлые брови — к счастью, за вуалью практически не было видно выражения её лица.

Предложение, конечно же, было вопиющим, противным её статусу и положению гордой королевы; да и сама ле Фэй не была мастером в столь тривиальных вещах как готовка.

— Где это видано, Мастер, чтобы королева — и готовила? — впрочем, в её голосе не было возмущения, только лишь высокомерное достоинство, достойное властительницы страны фей. Но более она не стала подглядывать исподтишка, уже пересекая порог и подходя чуть ближе, — Этим должны заниматься слуги. — возможно, это было очевидным ответом, но женщина слегка пожала плечами. Мастеру нужна помощь — вот только из Кастер помощник в домашних делах был никакой, несмотря на, казалось бы, "женскую работу".

Она наблюдала за Гиллемуром пристально — возможно, будь он человеком, чувствительным к чужим взглядам, даже ощутил бы этот взгляд на своих руках, — но более своими мыслями не делилась. Скажет проваливать — колдунья и не возражала, хотя и нахождение здесь казалось ей невыносимой пыткой от нахождения в бездействии.