Холодный воздух моментально объял фигуру мужчины, однако, что было серьезным препятствием для обычного человека, героическому духу виделось лишь мелочью. И пускай эти холодные земли были способны сковать льдом даже душу, сейчас они были дружелюбны. Или по крайней мере не противились их вторжению на территорию вечного холода.
  Пейзаж вокруг казался чем-то недописанным, почти полное отсутствие ярких красок, размытые силуэты, невыразительные тени и белое, необъятное белое пространство вокруг. Видимость заметно уменьшал ветер, поднимающий своими порывами настоящий занавес из снега. Хотя это казалось только обычных людей, мужчина не был настолько невосприимчив к чужим трудностям, чтобы проигнорировать собственного мастера.
  Протянув в ее сторону руку, на ней словно из ниоткуда, в сопровождении золотого свечения, появилось два предмета: закрытый шлем и накидка. Техники Халдеи наверняка позаботились о том, чтобы снабдить отправляющегося на территорию Скандинавии мастера защитой от холода, однако, надеяться на компетентность других слуга не стал, поэтому взял все в свои руки.
  Оба предмета, что были предложены мастеру, обладали мистическими свойствами. Накидка должна была защитить своего хозяина от холода и ветра, в то время как шлем наделял носителя ограниченным ясновидением, сродни простой привычки ориентироваться в условиях жуткой непогоды, попросту сводя на нет эффект ограничения видимости. Эти дары он посчитал достаточными, чтобы мастер смогла начать исполнять свою роль. Сам же он уже совершенно точно знал в какой стороне находится их цель и недвусмысленно устремил туда свой взор.
  — В разные времена, у людей и духов были разные желания, но как ты считаешь, мастер, были ли у них разные сожаления? — Этими, оторванными от какого-либо контекста словами, мужчина решил разбавить завывания ветра, прежде чем они начнут движения в сторону места, от которого даже самый неопытный волшебник мог бы почувствовать волны возмущения. На их присутствие никто не собирался реагировать, словно бы их появление было частью установленного цикла этого места.
   — Ты умеешь сражаться за свою жизнь, женщина? — Уже обращаясь напрямую к Медузе, спросил мужчина, облаченный в золотой доспех, даже обернувший с ней. — Если у тебя будет оружие, ты сумеешь постоять за свою жизнь?
  Судя по всему, он не был настроен на то, чтобы первым совершить шаги в сторону точки их интереса, поэтому просто ожидал реакции своего мастера как на окружающую среду, так и на его собственные слова. Их, конечно, можно было бы оставить без ответа, но такой путь может быть опаснее даже простой лжи. А ведь все началось с того, что он, призванный слуга, узнав о намерениях своего мастера, сразу же указал на это задание, сообщив что-то вроде: Там ты сможешь найти первый фрагмент своей головоломки.

  Ожидая, пока мастер сможет справиться с натиском стихии холода, мужчина лишь неподвижно стоял, но даже не думал о какой бы там ни было скуки. Процесс, свидетелем которому он пожелал стать, должен был скоро начать. Даже лучше, уже был сделать первый шаг. А он подтолкнул идущего.
  Ответ на псевдо-риторический вопрос слуги пускай и заставил себя ждать, но был в общих чертах верен. И скоро в этом можно будет убедиться собственными глазами. Никаких загадок и головоломок впереди их не ожидало, но это был не очевидный факт. Любой, кто отправился в сингулярность, чтобы разрешить ее, ожидал столкнуться с какого-то рода испытанием, обычно связанным с тем, в чьи руки попал инструмент исполнения желаний или крупица его силы. Разве могло быть иначе?
  Получив ответ, мужчина начал движение вперед, в ту сторону, в которую изначально был обращен его взор. Снежная преграда расступилась перед ним, стоило ему сделать свой первый шаг. Сложно было представить, что холодная стихия древних мифических земель была столь податлива и дружелюбна к гостям, скорее гости были из тех, кто мог пробить себе прямой путь к своей цели даже сквозь столетние заморозки.
  — Назвать меня своей защитой, а ты имеешь весьма недурной аппетит, женщина. Но не позволяй своим желаниям затуманить свой взор. Я готов оказать тебе помощь в совершении деяний, что считаю достойными, но это не значит, что я буду оберегать тебя как свое сокровище. Больше чего либо, тебе стоит относиться ко мне как к строгому надзирателю или судье, наблюдающим за твоим путешествием к финальной цели. — Продолжая двигаться вперед, мужчина решил внести нужную ясность в те отношения, что были созданы между ними контрактом слуги и мастера. По мере их приближения источнику неизвестных волн возмущений, в гул ветра стал вплетаться лязг железа, скрежет дерева и почти животные, но все еще очевидно человеческие крики, вой и возгласы. Со временем впереди стали проглядываться копошащиеся силуэты, очевидно сплетенные в схватке друг с другом. Их было около сотни, тех, что еще стояли на ногах. Размашистые удары, нанесенные без какого-либо точного расчета, а просто для того, чтобы убить все, что смеет приблизиться. Движения из последних сил, вырки воли и отчаянные удары. Предсмертные и триумфальные вздохи и стоны. То, что происходило вдалеке нельзя было назвать никак иначе, как резня. Это даже не было похоже на битву, это было что-то, что давно лишилось столь благородного названия. Снег под ногами воинов, не в силах сопротивляться, утратил свой чистый цвет, превратившись в кашу из холодной воды и крови, настоящая лужа концентрированного насилия, обретшего форму.
  — Наживка и ловушка? Звучит слишком дешево как для меня, так и для надзирателя за этой сечью, ты не находишь? Не желаешь присоединиться или предпочтешь посмотреть, чем все это закончится? — С издевкой в голосе игриво спросил мужчина, на этот раз отвернув свой взгляд от творящегося безумия и обратив его на Медузу.

  — Ты много болтаешь, а должна была бы лучше наблюдать. Король может быть хорошим слушателем, но не стоит испытывать его терпение. Твое молчание это золото, но разница между нами в том, что каждое мое слово делает этот мир богаче. — Усмехнувшись, мужчина, словно обозначил пределы того, что он собирался донести до своего партнера в этом холодном путешествии через время. Он явно давал понять, что время пустых бесед закончилось, как только Медуза ступила на поле брани. Сам же мужчина, демонстративно остался стоять на незапятнанном бурей насилия белом снегу.
  Примерно в этот момент последний воин, стоявший на ногах, вынул свой окровавленный топор из тела только что поверженного противника. Тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием последнего воина воцарилась в пространстве вокруг. Он поднял свой взгляд на двух незваных гостей, но не задержал его на них. Вместо этого, он обратил свой взор наверх, в серое небо, словно ожидая чего-то.
  — Ха, да ты не понимаешь, когда удача отворачивается от тебя, женщина. Ты можешь предложить меня любую игру, однако, твои поражения в них не смогут принести мне удовольствия. Отчего же мне тогда соглашаться? Что же до моих желаний, ты не сможешь ни помочь, ни помешать мне воплотить их в жизнь. Если уже говорить о желанном, то тебе стоит сосредоточиться на достижении своей цели. Мне не скучно в обществе личностей, двигающихся к своей цели, так попробуй меня развлечь.
  Словно по сценарию, с последним сказанным словом мужчины в небе над битвой словно бы прозвучал взмах крыльев. Появившаяся из неоткуда белая фигура зависла над затихшем полем брани, окутанная золотым свечением, которое отчего-то притягивала к себе чужие взгляды. Это был женский силуэт, облаченный в развевающиеся на ветру белые одежды. Ее лицо скрывал капюшон, однако было понятно, что она взирала сверху на павших воинов. Всего несколько мгновений, и она спустилась вниз, к едва стоявшему на ногах последнему выжившему.
  А выжившему ли?
  Заключив замершего в ожидании мужчину в объятья, дева в белоснежных одеждах словно прошептала ему что-то на ухо, после чего его тело обмякло в ее руках и он также свалился в лужу крови под своими ногами. Вспышка золотого свечения поразила его прямо в грудь, но ни крика, ни какого-либо еще звука слышно не было. Однако, волна той самой силы, что до этого была похоже на неясные возмущения, прокатилась по усеянному трупами полю. Источником этой волны стала та самая фигура, которая спустилась с небес на землю. Ее ноги вновь оторвались от земли и она стала медленно взмывать вверх. В то же время, словно пытаясь покинуть это место вместе с ней, все бездыханные тела вокруг начали свое движение. Их раны словно бы перестали существовать, а боевой дух снова был не сломлен. Взяв оружие в руки, не прошло и секунды, как первое тело вновь упало на землю, не успев до конца подняться.
  Бесконечная битва возобновилась вновь, на этот раз, прямо перед их глазами. Это безумие стало происходить настолько спокойно, что мгновенно потеряло свою привлекательность для всех, кроме его участников. В то же время, в Медузе словно стали зарождаться желания присоединиться к резне, чтобы заработать возможность отправить в небесный чертог.
  — Все еще не хочешь взять в руки оружие и присоединиться, мастер? — С явной издевкой в голосе, спросил мужчина, остававшийся немного в стороне от всего происходящего. — Или, может быть, ты хочешь задуматься над природой этого феномена? Что может послужить причиной происходящего и возникновению сингулярности? Выбирай что тебе ближе, делай свой первый ход.

  В то время, как его спутница, явно не торопилась принимать на себя какие-либо решения или хотя бы действовать необдуманно, мужчина постепенно начинал терять какой-то интерес, а его настрой, словно от невинного потока ветра, начало двигаться в более мрачную сторону. Не обращая внимание на что-либо конкретное, он попросту стоял на границе безумия. От него не исходило никакой ауры, за исключением золотого свечения его доспех. Лицо его не выражало никаких желаний, а поза была расслабленной.
  Откинувшись назад, он словно был бы готов упасть на спину, но в этот момент прямо под ним возник золотой трон, идеально подходящий своему хозяину. Устроившись на нем еще удобнее, мужчина наконец сфокусировал и перевел свой взгляд на то ли жалующуюся, то ли просто несущую какую-то чушь спутницу. С каким-то пренебрежением он облокотился щекой на одну из своих рук и немного наклонив голову, словно со снисхождением и сожалению обратился к Медузе.
  — Неужели ты настолько пуста желаниями и амбициями? — Эти слова прозвучали то ли как приговор, то ли как упрек, но отчего-то скорее несли в себе нотки угрозы. Словно бы по перепаду настроения мужчины можно было понять, к чему все это ведет. — Неужели простое нежелание идти на поводу у кого-то способно помешать тебе осознать собственную удачу? Ты стоишь вблизи возможности, которая может тебе уже больше не представиться. Я знал, что люди обленились и утонули в своей испорченности, но не думал, что мне придется исполнять роль не только наблюдателя, но и проводника. Ты и это хочешь взвалить на меня, женщина?
  Не нужно было быть особо чувствительной особой, чтобы заметить в словах мужчины очевидное недовольство, только вот его причина могла быть не столь однозначна. Как часть Халдеи, они появились здесь исключительно для того, чтобы устранить причину сингулярности. В то же время, он бы не проявил инициативы, если бы в это сингулярности не было чего-то, что могло бы разжечь его интерес. Но все осложнялось отсутствием кооперации от его партнера, что для кого-то могло бы видеться проблемой, но он видел это лишь как незначительное неудобство. Быть может, то, что здесь находилось, имело большую значимость для кого-то иного?
  — Для меня нет необходимости доказывать свое превосходство над простым посредником очередного бога, но доля полезной информации в твоих словах все равно имеется, пускай это все еще ничтожный результат. — Судя по всему, сидящий на троне мужчина не стремился протягивать руку помощи или хотя бы перестать вести себя надменно. В его участии сверх наблюдателя все еще не было необходимости, однако... — Разве то, что здесь происходит, похоже на деяния тех, кого зовут валькириями? Тем не менее, ошибки здесь нет. Быть может, если от этого будет зависеть твоя жизнь, ты сумеешь быстрее ухватить суть происходящего?
  С этими словами, за золотым троном возникло два источника свечения, из которых показались блестящие, но от этого не менее смертоносные лезвия двух безымянных клинков, нацеленных на Медузу. Но выстрелов или, правильнее сказать, запуска не последовало. В конце концов он не был бессердечным и не был лишен здравого смысла, он был милостив, поэтому решил оставить последнюю возможность для своего мастера совершить что-то полезное. Впрочем, со стороны это все еще выглядела как самая настоящая угроза расправой, а никакое не милосердие.

  Окружающий их ад не собирался замедлять своего темпа, сечь продолжалась и будет продолжаться независимо от того, придет ли пара Мастера и Слуги к какой-либо форме согласия. Время, отведенное на повторение цикла почти подходило к концу, а они все еще не приблизились к настоящей причине своего появления здесь. А она, его взгляд сфокусировался на Медузе за впервые за некоторое время, так и не приблизилась к разгадке сингулярности. Его красные глаза, способные разглядеть суть вещей, подсказывали ему не вмешиваться, несмотря на то, что невежа явно начала испытывать его терпение.
  Источником сингулярности однозначно была валькирия, отчего-то получившая в руки силу по-настоящему исполнять людские желания. И причиной такой низкой значимости этой сингулярности было лишь то, что любое желание, обращенное в сторону посланницы Одина, было связано либо с желание попасть в небесные чертоги, либо с просьбой продолжить битву. И она, будучи созданной, чтобы служить, с готовностью исполняла эти желания. Так и родилась эта петля, раз за разом определяющая нового самого достойного воина, только лишь за тем, чтобы использовать силу желания всех павших здесь людей, чтобы попытаться побороться снова. Разум давно покинул эти места, теперь ими двигало желание победить и прикоснуться к чуду. Именно поэтому они не обращали никакого внимания на двух новоприбывших гостей, и потому же ему не следовало ввязываться в битву, ведь победителем должна была стать женщина, отчаянно боявшаяся холода этих земель.
  Первый шаг, возможность заполучить инструмент исполнения желаний в свои руки. Ему нельзя вмешиваться. Более того, если он вступит в бой самостоятельно, то очевидно станет самым достойным, и исполнение желания будет даровано именно ему. Его же планы простирались немного дальше простой сингулярности, поэтому победа должна достаться ей. Даже если она призовет больше слуг, это послужит провалом его замысла, ведь участие любого из них украдет первое место у самой Медузы. Победить должен только кто-то столь же ничтожный, как она.
  — Сражайся и победи, таков мой приказ. — Способность вести за собой людей, возведенная в степень проклятья, в каком-то смысле могла быть использована как прямое внушение, основанное на воодушевлении. Когда-то он использовал свой дар, чтобы обращаться к своему народу, и ему не хотелось бы применять это к кому-то из нового рода человечества. Однако, Халдея, как и ее персонал, стояли у него на особом месте. Столь отчаянная авантюра, какую устроила эта организация, действительно разжигала его интерес, в любом из возможных смыслов, поэтому иногда он был готов позволить ее членам немного больше.
  Посчитав, что на этом его участие должно подойти к концу, он застал на своем троне, лишь созерцая происходящее. Оба клинка, что показали себя из его сокровищницы, все еще были наготове, но он не собирался их применять. Все дошло до точки, когда все зависело от действий самой Медузы. Ей необходимо было не просто разрешить сингулярность, что можно было бы сделать и с его помощью, но и заполучить для себя возможности для роста в будущем. Такие возможности она сумеет получить только сделав правильный выбор. В том же случае, если она не оправдает его ожиданий, он был готов закрыть на ее неудачу глаза, однако, это также будет означать, что его ожидания будут обмануты, что не могло бы хорошо сказаться на его отношении. Дает ли Король Героев вторые шансы своим окружающим? Вопрос, на который не хочется узнавать ответ из первых рук.

  Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки. Словно скучающе, но все еще не отрывая глаз, мужчина следил своим взглядом за тем, как в бурлящую насилием толпу добавляется новый элемент. Колдовское искусство против грубой силы. И хотя результат нельзя было назвать изящным, эффективность атак Медузы от этого не страдала. В каком-то смысле их стиль боя был похож, он видел потенциал в том, что делала со своими противниками эта ведьма, но конкретно в данный момент использование этого потенциала было скорее расточительством, поэтому воинам вокруг было суждено столкнуться лишь с грубой формой ее силы. Грубой, жестокой, неостановимой.
  Как только Медуза вступила в бой самостоятельно, для остальных участников она стала таким же соперником за права встретиться с валькирией, как и все другие. Поэтому ей теперь приходилось не только атаковать, но и защищаться, если это можно было так назвать. В конце концов, мертвый противник, скорее всего не сможет тебя снова атаковать. Придерживаясь такого же или схожего понимания понятия обороны, Медуза продолжала методично истреблять всех вокруг себя. Ведь именно так и нужно поступать, чтобы стать героем, и именно поэтому он желал запечатлеть в своей памяти каждый случившийся момент, точно так же, как за этим наблюдала парящая в небе над битвой дева. Битва, в которой победить можно лишь одним образом, закончив ее раз и навсегда, скоро должна была произойти развязка.
  Поднявшись со своего трона, мужчина начал движение в последней оставшейся стоять на ногах фигуре в этой резне. Он ступал по воздуху, словно шагая по невидимой платформе, оставляя всю накопившуюся грязь и кровь нетронутыми под собой. В то же время, над полем битвы снова появилось золотое свечение, внутри которого можно было разглядеть фигуру в белоснежных тканях. Она вновь спускалась с небес, чтобы исполнить желания достойного: забрать его в небесный чертог или?..
  — Поздравляю с победой, не ожидал от тебя другого. — Без какой-либо издевки в голосе, а исключительно искренне произнес мужчина, остановившись за несколько шагов перед Медузой. В этом мире инструменты исполнения желаний называются Святыми Граалями, а битвы за них носят имя Войны. Многие бы дорого заплатили за возможность победить в такой Войне, и иногда такое даже случается, но гораздо чаще это приводит к локальным катастрофам. Как и здесь, если бы битва этих воинов продолжилась, пускай незначительна сама по себе, она сумела бы повлиять на историю, поэтому сингулярность требовала разрешения. Однако, нужно теперь женщину ждет новое испытание, а именно: правильно озвучить свое желание.
  — Чего желает твоя бурлящая кровь, достойная воительница? — Спустившись с небес на землю, дева предстала перед Медузой во всем своем непостижимом великолепии. Не зря обезумевшие от битв варвары этих земель воспевали их в своих легендах, это стоит признать. Но у убийцы, стоящей на земле, впитавшей кровь ее жертв, должно было хватить самообладания, чтобы отказаться от желания отправиться с нею в чертоги. По крайней мере, мужчина надеялся на это.
  Еще он, в то время, как валькирия обратилась к достойному победителю, достал из своих врат предмет с чарами для отвода глаз, чтобы даже если кто-то и наблюдал за происходящим или захотел изучить сохраненную информацию позже, не сумеет уловить суть происходящего. Предмет, основной задачей было рассеивание внимания и ограждения от слежки, создавал буквально пустую область в восприятии других. Иными словами, сейчас в сингулярности для сторонних наблюдателей был белый шум, чтобы преодолеть который необходимо было приложить существенные усилия.

  Если бы перед ними был оскверненный инструмент для исполнения желаний, то разгулявшийся потайной нрав Медузы мог бы стать для них проблемой, однако, как и сама валькирия, так и то, что по случайности попало ей во владение, были не запятнаны. Иными словами, у с ними еще был большой простор для игр.
  Смерив взглядом происходящее, мужчина лишь рассмеялся. Вершившееся перед ним вызывало у него улыбку и смех. Неприкрытые желания, обрушившиеся на застигнутую врасплох божественную слугу, превосходство человеческого над сакральным. Все так, как и должно было быть, его усилия не были потрачены впустую. Искомый результат был достигнут, осталось лишь руку протянуть.
  — Мне нравится твоя жадность, Мастер. Пожалуй я позволю тебе двигаться вперед самостоятельно, особенно теперь, когда ты узнала, какого это, лишать чего-то божественное создания. В отличии от людей, зачастую их сила это то, с помощью чего они проживают свою жизнь. Их сила это их возможность исполнить их же предназначение. И если они ее лишаются, то навсегда теряют себя. Великой воли требует сохранить себя, когда тебя лишают всего. И если существует такой бог, который сумеет продолжить быть собой, даже без его сил, то я лично признаю его человеком.
  В это же время, женская фигура в белых одеяниях полностью опустилась на землю и встала напротив женщины, которую вынуждена была признать достойной. Но на сей раз желанием победителя было не путешествие в один конец, а нечто иное. В других обстоятельствах она бы не сумела исполнить подобное желание, но череда событий неизвестного происхождения предоставили ей такую возможность. Возможность передать свою новообретенную силу следующему владельцу.
  Шаг вперед, рождающий почти интимную близость двух женских фигур. На секунду силуэт девы в белых одеяниях охватывает удивительно яркий свет, но это явление прекращается столь же внезапно, сколь внезапно оно началось. Вместо этого свечение теперь исходило от неизвестного объекта, появившегося словно из груди валькирии. Стоило этому произойти, все естество божественного создания как будто бы погасло, стало тусклым и невзрачным на фоне того свечения, что оно породило.
  — Судя по всему это всего-лишь осколок настоящего исполнителя желаний, однако, он все еще обладает достаточной силой. Ровно такой, с которой сумеет совладать обычный человек. Тебе стоит придумать способ, как спрятать его от Халдеи, если хочешь ускорить свои изыскания. Это идеальный инструмент для твоих экспериментов.
  Стоя позади, мужчина внимательно следил за происходящим перед его глазами. В какой-то степени он знал, что так и произойдет, но осознание предвидения не сравнится с удовольствие от созерцания собственными глазами. Более того, в будущем, он планировал предоставить большую свободу той, чьи действия он сейчас довольно грубо направлял. С большей силой приходит большая свобода, в то время как слабых необходимо было толкать вперед самостоятельно. Хорошо, что теперь Медуза должна стать гораздо могущественнее, в нескольких смыслах этого слова.