«У̨̭̩б͚͉͍̩͚͢е̢̱̭̝̯й̡̟̖ е̢͎̭ё̧̩͉̜͓̗.̨̯͙ С̢͍͙п̧͔̙͍а̢̭͚̗с̖͉͜и̧̲̞̟̜ н̢̗̙̬а̢̟̥̥с̮͙̦̩̘͜.̱͔͔͙̪͢ У̧̖̲̟̟б̨̲͔е̧̭͍͖й̨̖̗ е̨͈̝ё̨͓̪͍.̨̘̬̙ Н̞̱̤̤͜и̢͇͎̗̜ͅч̲̪͓̭͜ͅт̨͈̜о̡̥̟ͅ н̨͇̣̘е̡͓͚͔̦̦с̢̖̩̠̝̪п͎̥̪͢о̢͔͔̩ͅс͎͈͢о̧̟̜͔ͅб̨͍̫̮̯н̧̘̩͔͓͈о̢̳̖̞̫̯ у̨̬̰̞н̱̪̞̰̳͜я̢̪̱т̨̘͉̙ͅь̨̦̣̝͔̲ н̨͉̣̬̭а̢͔̭̜̬ш̢̣͓̥у̡͎̬̬ б̧̮̜ͅо̝̞̳͜л̬̘͜ь͉̫̰̪͜ͅ.̢̲̱͈͇̘ У̡̪̠̙̤̦б̧̰̰͈̲͚е̨̩̣̖й̢͓̪ е̫̩̙͢ё͙̤͢.̧̱͎͉͎͍ Л̦̟͉͜и̢͚͕͍̪̱ш̧̥̟̤ь̨̪͖ е̧͖͎ё̡̦̲̬̘̗ к̨͔̖̗̫̭р̭͕̩͜о̧͚̠̱в̢̘͖̯ь͕̥͓̲͢.̤͙͚͢ Л̬̙̟̰̜͢и̡̥͈ш̧͚̱ь̡̲̦̰ т̢̤̰ͅв̧̯̱͕̬о̡̮̲я̗͓̗͉͜ к̨͔̘͕̬͖р̨͎̬̟̠̟о̟̰̮̮͈͢в͕͈̭̪͉͜ь̡͉̝̝ У̨̞̗͖б̳̪̟͖̲͜е̨͙̥̫͕й̧̝̦̬ с̯͓͎̤̪͢е̣͉̖͢б̢͔͉̖я̢͇̠͙̣.̨̱̥̦ У͉͓̖̲͜б̨̮̞̰е͓̳͍͔̪͜й̨̟͚͚̮ в̢̟̯̯̬с̥͍͖͢е̙̠̦͢ͅх̨̠͚͚.̡̦͙̮͔̤ С̨̮̱͓̞̲е͉̦̮̰͍͜й̪͚͚͢ч͓̠͖̠̲͢а̧̦͉̬с̢͉̳͖.̡͕̦̰͚̲ У̢̩̲̠̤б̧̳̬̮͕е̫̰͈͢й̠͎͇̟̲͢.̡̪̗͇̗ Р̮͙͙̯͢а̨͍͍з̦͓͢ͅо̥̟̲̭͜р̥͍͢в̟̭͓̥̙͜и̨̭͕̥͖.̢̬̫͕̯ С͙̥̬̰̦͜О͔̠͔͕͢Ж̧̗̙̬Р͇͈̗͙͢И̧̞̘̭̰͚.̨̙̞̯̲»

Беспощадная какофония заставляет вибрировать барабанные перепонки, словно сумасшедшие. Громогласная и беспорядочная. Её невозможно унять. Она сильнее любых, посторонних шумов. Он слышит лишь их – голоса, полные стенания и жажды мести. Вновь и вновь этот надоедливый импульс, что разъедает его сознание.

Безумие. Да, это оно. Назойливое, тлетворное ощущение нежеланного присутствия. Словно черви, они копошатся под его тёмной кожей. Зуд, кажется, становится чем-то привычным. Мышцы наливаются неестественной силой. Вены на лице взбухают, а по щекам струится тёмная, будто дёготь, кровь. Оскал клыков становится всё более угрожающим, а скрежет их слышен на десятки метров вокруг.

«Заткнитесь!» - Коротко рявкнул Берсеркер, в момент унимая назойливые крики в собственной голове. И вот уже не сокрушающим хором поют духи о собственной ярости, но тихим, надоедливым шёпотом витают где-то на подкорке сознания.

- Жалкие черви. Я избавлюсь от вас позже. – Сильные пальцы сжимают шипастое копьё до едва различимого хруста. В воздухе мелькает алый росчерк чего-то незримого. Но неимоверно разрушительного. Слуга нанёс свой удар куда-то вперёд. Туда, куда унеслась рыжая ведьма, спасая свою змеиную шкуру. Взмах Га Болг не нёс в себе былого проклятия, но даже этого было достаточно, дабы пространство перед Альтер Кухулином разнесло в клочья. Вековые стволы крепких деревьев разлетались в щепки, а такие препятствия, как здоровые валуны и стены храма – растирало в пыль.

- ВЕРНИСЬ, МОРРИГАН! ВЕРНИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ! – На лице Берсеркера застыла безумная, акулья улыбка. Глаза же… их стало в разы больше. Мимолётная мутация, побочный эффект от вторжения в его тело посторонних духов. Белок каждого из них был налит тьмой, зрачок ярко пылал, а по щекам стекали тёмные, кровавые слёзы. – Трусливая ворона, я переломаю тебе все кости и разорву твою плоть! – В какой-то миг его речь становится несвязной, переходя на поистине звериный рык. Как если бы монстр внутри его головы вконец возобладал над человеческим разумом.

Неудержимая машина смерти неслась вперёд, прямиком за своим Мастером. Всё, что вставало на его пути обращалось в ничто, а земля, по коей он несся безумной рысью, буквально взрывалась, комьями взлетая к небу. Мощью своих движений он напоминал таран или же поезд. Мышцы скрипели от напряжения, костяной хвост подобно хлысту периодически проходился по камням и всё той же почве, оставляя на оных глубокие борозды.

- МОРРИГАН! – Берсеркер захлёбывается в собственной ярости, что вместе с кровавой пеленой перекрывали должный обзор. Возможно лишь поэтому колдунья ещё не отправилась в мир иной – бросок копья вновь проходит мимо, создавая локальный взрыв и оставляя после себя массивный кратер.

_______________________

Он уже и не вспомнит тот момент, как они вместе с ней вошли эти затхлые и покрытыю пылью чертоги древнего народа. Не вспомнит, о чём предупреждала его Мастер. Не вспомнит, как в собственном нетерпении, наплевав на банальные правила осторожности, схватится на проклятый артефакт, в попытке содрать тот с алтаря.

- Осточертело выслушивать твои нравоучения, ведьма. Мы же явились сюда за этим. – В тот момент бросил он ей брезгливо. Кажется, ему наскучила её излишняя осторожность в вопросах, касающихся магии. Конечно же, ей было некуда торопиться. Тем более, всё это место кишело духами. – Зачем ты взяла на задание именно меня, раз не даёшь даже толком развернуться. Смотри же, мышка, здесь нечего бояться. Какое-то глупое проклятье...

И в тот момент им что-то завладело. Нет, даже не так. Его сознание разошлось по швам, заставив вздрогнуть тело. И во все эти щели хлынули захлёстывающие волны магии. Он вздрогнул вновь, отпуская злосчастный артефакт. А после неспеша обернулся к ней, как будто неряшливо склонив голову на бок. Уже в тот момент, всё его лицо начало заливать собственной кровью, что ручейками стекали по белоснежным клыкам.

- Видишь… женщина, видишь? – Его мышцы набухли, а частичный, костяной доспех словно бы ожил, начиная плавно перетекать по торсу и ногам. – Нечего бояться. – Мановение руки, порыв воздуха и остриё копья, направленно прямиком ей в лицо. – Ты слышишь?.. Моя кровь закипает... Сочится из всех щелей… Слишком мало... места… - Тяжёлый вздох. – Ты же хочешь её, верно, Морриган?.. Ты хочешь мою кровь. О да, всегда хотела… Ха-ха, всегда. Ненасытная сука, почему ты выглядишь, как она? – Разрушительные импульсы набирали обороты. Слышался еле заметный рык, с губ стекала слюна. – Она.. Медуза?..

Раскрытая, зубастая пасть, возникшая прямо перед ведьминым лицом в следующий миг и намеревающаяся вот-вот захлопнуться. Видимо решил, подобно дикому псу, вцепиться в её шею.

Отредактировано Mad King (2022-05-03 13:30:20)

- Где?! ГДЕ ОНА?! ГДЕ ЭТА НЕНАСТЫНАЯ ПОТАСКУХА?! – Всё бесновал Альтер, во всех подробностях посвящая жителей этого жаркого и душного леса об любовных похождениях одной воинственной богини. – «Т̡̲͈̝а̗͓̮͜м̩͓͙̤̞͜?̡̫̫.̡͚͇̯̣.̡̭͖̭» - Один из поистине чуждых его лику глаз дёрнулся в сторону недавнего шороха. Именно в тот момент, когда лишние шубы утихли, а Берсеркер перестал орать во всю глотку, знатно раздирая то в процессе. Теперь он лишь напряжённо пыхтел, встав посредине участка, что был относительно свободен от уже осточертевших ему лиан. – «Н̳̮͚̘͜е̧̳̣̜̖т̢̩̩,̧͎̘͖ т̢͉̬̳а̡̗̩̳̟͔м̧̠͎ͅ!̨͇͉̬» - Примеру своего собрата, одному из множества, очередной глаз также дёрнулся в уже совершенно иную сторону. – «П̢̞̗͈̭͕о̢̤͕̬й̬͕̲͜м̨͔͇а̜̥͢й̩͜ͅͅ,̨̮̝̳̙ п̨̥͔о̢̪̩̘̖̞й̥̘͕͢м̨̤͚͕̯а̝̜̩̮̪͜й̧̥̫̮,̧͙͓͎ у̳̟̬͜б̳̱͖͢е̨͓̳̣̱͔г̢͍̭̲а̨͉̲̗̲̟е̨̞͓̰̪ͅт̧̟͔͍̗̦!̡̠͕»

Видела бы Медуза его лицо в данный миг, ухахаталась бы до предсмертных коликов. Духи продолжали бесновать, одновременно углубляясь в сознание Берсеркера и при этом мотаясь кто-куда, от чего с виду, Альтер начинал походить на какое-то уродливое подобие хамелеона, коего высрал из себя один из адских чертей, с его-то бегающими во все стороны глазёнками. Ещё и кровью продолжало глаза заливать, обзор окончательно спутался. Слугу буквально начинало укачивать от той каши, что творилась в его черепушке.

- Я… сказал… ВАМ ВСЕМ ЗАТКНУТЬСЯ! – И вот он, очередной рык, подобный раскату грома над безоблачным лесом. Женщина сбежала, он более не чувствовал её своим нутром, как прежде. А вот она его могла услышать за километр. Ровно, как и те, кому не повезло оказаться поблизости от эпицентра событий.

- А?.. – Протянул безумец, всеми глазами устремляясь в одну, единственную точку. Больше он не позволит этим глистам внутри него делать всё, что вздумается. – Кто это у нас такой… смелый?.. – И вправду, той твари, что вальяжной поступью вышла на него из лесной чащи, смелости было явно не занимать. Ещё бы, кого тебе вообще бояться, когда ты здоровенная, полосатая кошка, способная, судя по размерам, быка сожрать. Тигр был явно необычный. Он не боялся Альтера, напротив, угрожающе надвигался на него. Да и размерчиками явно превышал стандартные. – Кулановская псина?.. – Возмущённо прорычал Альтер, без тени сомнений сперва накидываясь на животное, а после без усилий повалив его наземь. Уж чего-чего, а этого дикий зверь явно не ожидал. Одинаково, как и последующих действ со стороны Берсеркера.

Вместо того, чтобы сломать хищнику шею и отправиться дальше, Альтер… начал с интересом рассматривать того, в процессе нагло распахивая пасть и стараясь большими пальцами растянуть уголки оной в сторону.

- Сперва Морриган… Медб… Медуза… - Смачный удар по собственному лицу кулаком, дабы привести мысли в привычный, и правильный хаос. – Теперь и ты?.. Я же самолично тебя зарезал. Пфхаха, даже и не подумал бы, что соскучусь по твоей морде. И той вони, что у тебя из пасти несёт.

Где-то через минуту слышится знакомый голос. То был змеёныш, что всё-таки осмелился выбраться из своего укрытия и поиграться в догонялки. Долго просить не пришлось, и вскоре за фальшивкой нёсся охваченный нестерпимой злобой Берсеркер, выкрикивая в процессе ругательства на родном язык. И было не совсем ясно, это у него так вскипело от накатывающего безумия, духов внутри черепушки или же содержания самой провокации. В любом случае, он ещё с большим усердием всё разносил в стороны, попутно, мощными прыжками взметаясь в воздух. К слову, в обниму за собой он тащил вполне живого, здоровенного тигра с ошалевшей мордой. Видимо решил прихватить с собой.

- КАК ТЫ НАЗВАЛА ГА БОЛГ, СТЕРВА?! – Всё бесновался монстр. – Всегда была такой воинственной, Медб, а сейчас удираешь, словно трусливая лисица! Мне хватит голых рук, чтобы придушить тебя! – Истинную Медузу он всё ещё не заметил. Зато… копьё, выброшенное к чертям из-за глупой насмешки, видимо - да. Ведьме крупно повезло, ведь её Слуга метал снаряд не думая и не с полной мощью, от чего ствол дерева, что находился близ колдуньи, не разнесло в щепки целиком и полностью от попадания смертельного копья.

Тем временем, Альтер пустил в ход бедное животное, раскрутив того за лапы и бросив вслед фальшивке, словно снаряд. Благо, котик выжил и даже практически не пострадал, чего не скажешь о его уязвлённой гордости. Безумный Король теперь уже прыгал одного дерева к другому, снося их кромки случайным движением хвоста. Резкий прыжок и попытка схватить свою добычу. Точнее, не только лишь «схватить» – в полёте он вытянул когтистые руки и разинул пасть.

Возможно, зоркий взгляд Медузы зацепит ещё одну аномалию в своём спятившем Слуге. Его тело, словно бы не выдерживая, то и дело выбрасывало в окружающую атмосферу брызги крови, что сочилась, кажется, даже через кожу. То ли сосуд не выдерживал его силы, то ли всё дело в навязчивых попутчиках, но даже обычные движения выворачивали его конечности. А после магия рун моментально всё это сращивала воедино.

- ПОПАЛАСЬ! Как же давно я жаждал этого момента, с момента призыва уж точно! – В крепких руках Альтер держал… что-то. Что-то, что явно не походило на его цель. – Ч-что это такое?!.. И вкус… мерзкий, блевать тянет!

На памяти Альтера, Медуза никогда не отличалась маломальской обходительностью с неисправными инструментами. С бешеными псами, что осмеливались вгрызаться в протянутую им руку. Да что там – любой другой на её месте не задумываясь расстрелял бы псину, а после брезгливо выкинул бы тушку в огонь, дабы спалить её к чертям. Негоже заразу разносить.

Да, его Мастер была страшной женщиной. Ужасной. Она не станет мелочиться, не пробьёт его затылок одним из своих шипов. Не потому, что не может. Скорее, для неё это слишком просто. Ещё тогда, при их первой встрече, обворожительная, но холодная, словно ледышка, девица показалась ему… мерзкой? Отталкивающей. Её голос был на удивление сладок, а речи пугающе притягательны. Однако то, что срывалось с уст змеиной колдуньи был вовсе не мёд, но терпкий и приторный яд.

- Удиви меня. – Обрывки фраз то и дело всплывают в воспалённом сознании Берсеркера в тот миг, когда его стальные клыки вспахивают глотку предполагаемой жертвы. Она не сопротивляется. Напротив, одаривает обезумевшего воина ласковой, если так можно выразиться, усмешкой. Зверь не против. Его уста смыкается вновь и вновь, отдаваясь столь приятным слуху хрустом. – Защити меня.

- И всё же – какая мерзкая и гадкая дрянь... – На губах мелькает слабая улыбка, а в глазах на время гаснут жаркие всполохи безумия. Горло неприятно распахивается, а желудок, ровно, как и всё его естество заполоняет собою непрошенное, нежелание присутствие. Но… Зверь и не думает выблёвывать эту пакость. – Поймала меня. – Заметила ли колдунья, но Альтер, придя в себя на краткий миг, самолично проглатывает остатки густого дёгтя, кои она влила в его пасть. – Спасибо за угощение. – Ещё и облизывается в процессе, размазывая чёрную субстанцию по губам.

- Медуза. Да, я вспомнил. – Интересно, она услышит? Берсеркер более не орал во всю глотку, а говорил себе под нос, продолжая созерцать опавшие кости. – Я допустил… оплошность, когда на твоём месте увидел тех баб. – Сейчас его голос звучал на удивление спокойно, что было достаточно странно. Хоть посторонние голоса и утихли, на смену им пришёл ещё более оглушительный шелест. Мерзкие, склизкие звуки копошащихся внутри его сосуда червей. Или же змей, неважно. – Лишь ты одна умудряешься оставлять этот гадкий привкус на языке. – Большой палец проходится по губам, смахивая чёрную жижу. – У меня от тебя шерсть дыбом, больная психопатка.

Слуга словно в кои-то веки выговорился за долгое время. Медуза не слышала сих слов с момента призыва Альтера. Тот всегда был относительно немногословен и кое-какую информацию из него приходилось выуживать по особенному и чуть ли не щипцами.

- Я рад, что именно ты меня призвала. – Мгновение и по воздуху прошлась сокрушительная вибрация. Тело Слуги наливалось силой, когда как яд внутри словно бы входил с его энергией в резонанс. Скверна Медузы напрочь выжгла тех слабых и тщедушных тварей, что забрались в черепушки её Слуги. И уже заместо них жрала его естество изнутри. Боль, что он начал испытывать было сложно описать словами.

Сопротивление магии, казалось бы, работало далеко не в полную силу, от чего тлетворная магия действовала без перебоев. Неумолимый яд выжигал каждое нервное окончание в его теле, привнося ни с чем несравнимую агонию. От могучего тела в буквальном смысле валил пар, а многочисленные венки лопались, выплёскивая закипающую кровь. Однако, даже сейчас Берсеркер не высказывал и крупицы переживаемых страданий. Так крепка была его воля.

- ДА, ТАК НАМНОГО ЛУЧШЕ! – Его раскатистый рёв вновь прокатился по всему лесу. Безумная, акулья ухмылка разошлась до самых ушей – щёки лопнули от нечеловеческих усилий, оголяя все прочие клыки. Его многочисленные глаза вспыхнули прежней силой. И на сей раз, в них горел азарт. – ПРОДОЛЖИМ, МАСТЕР?! ХОЧУ ДОБАВКИ!

Берсеркер наконец почуял знакомый, женский парфюм – пусть кровь и продолжала сочиться из его ноздрей – а проклятое нутро зацепилось за мельчайшую нить. Нить, олицетворяющую их связь Хозяйки и Пса. Этого было достаточно, дабы рвануть в нужном направлении. На сей раз, движения монстра были куда более по-звериному отточенными. И боль в каждой клеточке тела нисколько не сковывала его яростного хода.

- Бесполезно искать ту погремушку, колдунья! Я всё равно не успокоюсь, пока тебя не распробую! – Кричал воитель, проносясь меж лиан и деревьев. Вдалеке показался алый блеск – его копьё, что верно ожидало своего хозяина. Альтер был невероятно быстр. Возможно, настолько, что колдунья едва-едва могла успеть сменить место своей дислокации. Но, он пришёл не за ней. Пока что. – Тц. – Древко шипованного копья обжигают подушечки пальцев. – Хитрая какая. – На каждом выдохе Слуги, из его лёгких валил пар фиолетовых оттенков. – Хватит убегать! – Плюнув на копьё, зверь бросается в погоню. – Что стоит дать мне лишь разок надкусить?! Тебе же это нравится!

Его татуировки не переставали пылать алой энергией, ибо тело Кухулина продолжало бесконечно регенерировать, лишь только так противостоя заразе Медузы.

- Я СКАЗАЛ, БЕСПОЛЕЗНО! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЗАДУМАЛА! – Всё бесновал Альтер, явно негодуя от того, что его когти всё никак не могли ухватиться за змеюку. – Бесполезно искать это барахло! – Во время безумного бега, Берсеркер то и дело спускался на четвереньки, ускоряя темп. – Я помню! Помню твои слова, женщина. И я ещё не решил тебя убивать. По крайней мере, окончательно!

Отредактировано Mad King (2022-05-11 11:58:45)

Его нестерпимая жажда до змеиной плоти слишком сильна, дабы считаться мимолётным порывом. Но и искренним желанием сие побуждение вспороть её брюхо, попутно разорвав глотку клыками также не назовёшь. Куда более глубокое, чем простая мысль. Куда неестественнее, чем природные инстинкты. Разъедающая разум, разрывающая цепи. Свобода. Деструктивная, необузданная свобода. В сей славный миг он не был Слугой, а Медуза не являлась Мастером. Лишь охотник и его жертва. Жертва, способная утолить любой аппетит.

Сопротивление магии практически не сдерживало тлетворное влияние проклятий, позволяя оным играться с шатким рассудком Берсеркера, словно двум капризным младенцам со своей любимой игрушкой. Каждый так и норовил ухватиться за пульсирующий от боли и какого-то порочного удовольствия мозг, покопаться в оном. Но, наглость же и вправду второе счастье, верно? А змеиная ведьма являла собою чуть ли не чистейшую квинтэссенцию данного порока. Насланный ею морок завладевал Берсеркером всё сильнее и сильнее, не собираясь делиться.

- Прочь, ты всего лишь пустышка. – Раздражённо отмахивается от наваждения обезумевший воитель когтистой лапой. – Не желаю слушать напрасных бравад от таракана, что ты засадила мне в голову! – Он рычал и бесновал, но всё же продолжал погоню. Дымился фиолетовым, ядовитым дымом, словно вспыхнувшая, пропитанная влагой головёшка. Каждая капля той крови, множеством ручейков струившейся по крепкому телу безумца, отравляла собою почву вокруг, при попадании одинаково легко разъедая и растения, и кору деревьев. Натуральный вестник энтропии во плоти.

- Иди же ко мне! СЕЙЧАС ЖЕ! - Его монструозный силуэт вырывается из пучин джунглей, разнося в стороны тучи листьев. – РАЗОРВУ! – Уже на подлёте к ведьме, омытая кровью и ядом морда Кухулина расплылась в ещё более чудовищной улыбке, повторно вспарывая недавно затянувшиеся щёки. Его движения всё также по-звериному неистовы, но в оных не хватает точности. Излишне много сил он вкладывает в каждый удар – костяной каблук дробит камень и увязывает в земле, взмахи когтей отдаются мощнейшими порывами ветра. Чересчур… неуклюже для такого, как он, возможно? И ведьма пользуется этим в полной мере.

- ПФА-ХА-ХА! – Он смеётся в тот же миг, когда заплывший кровью взгляд ловит их совместные движения. – Что за пляска?! – Ему нравится. Недолго думая, мужчина втягивается в сие действо, словно потакая ведьме. – Вконец чокнулась, взгляни на себя! Отвратительная, свихнувшая гадюка! – Эмоциональный фон Зверя сменяется словно ошалелый. Пропустив очередной вектор, пробивший его крепкую, словно сталь кожу, он мог одновременно разразится довольным хохотом, а после в одночасье злобно взреветь.

В отличии от Мастера, Альтер не столь умело пользовался собственным хвостом, используя тот лишь в качестве дополнительного орудия смерти. Костяная дура создавала ещё более сильные потоки воздуха, то и дело удлиняясь. Очередной взмах, коего Медуза так изящно избежала, и за спиной её громогласно рушится дерево, срубленное Берсеркером.

- Бесишь! – Взрывается Альтер, ускоряя темп. Какой бы искусной и вёрткой не была колдунья, скорость разъярённого зверя превышала всякие лимиты. Кажется, один из когтей – самый его кончик – проходится по женской коже. Но Альтер не замечает этого. – Не мешайся, ведьма, не видишь, я пытаюсь тебя убить?! – На долю секунды перед его глазами возникает очередная галлюцинация в образе колдуньи. И образ её был куда более миловиден, нежели тот, что был у Хайд в реальности. – Аргх! – Берсеркер норовит отмахнуться от наваждения, и лапа его проносится в опасной близости от лица реальной женщины. – Даже сейчас ты всё норовишь опутать мою шею, отпусти, гадюка! – Нечто незримое опутывает глотку, стягивая в процессе. Заминка на передышку для безумной змеи, что была так необходима – костяной хвост замирает на пути к человечьему сердцу буквально в паре миллиметров.

Их танец длится слишком долго. Тело Берсеркера успело покрыться множеством ран, но те начинали зарастать фактически в миг нанесения самого урона. Лишь изорванное в клочья одеяние наглядно демонстрировало, какой ущерб успел понести воитель. Одежды и покрытое кровавой испариной лицо.

- Тебя так много, ведьма, не знаю даже, кого… - Мужские когти вспарывает собственную глотку, словно стараясь избавиться от невидимого ошейника. – Не знаю, кого сожрать первой… - На лице прослеживается особое усилие. – Говоришь, аватар дикой охоты?.. ДА, МНЕ ПОДХОДИТ! – И тут Берсеркер вновь бросается на колдунью, распахивая пасть, из недр коей доносится поистине оглушительный рёв. Куда сильнее, нежели предыдущие. Куда разрушительнее, чем просто крик. Колдунья чувствует эту дрожь, то, как перепонки готовы лопнуть от напряжение, а кровь вскипает в венах. Силы покидают её тело, оное наливается свинцом. Магия, окружающая их дестабилизировалась, и даже посторонние духи, всё ещё обитающие в местной земле, устремились прочь, в неизвестность.

- Меня аж оторопь от тебя берётся. – Тихо прорычал Берсеркер. – Милая мордашка, почему я раньше её не видел? – Он валит её на землю, нависая сверху и вжимаясь когтями в женскую шею. – Допрыгалась?.. Проклятье, до чего же роскошное тело у тебя, женщина. Столько отборного… упругого мясца… – Множество глаз уставились на лицо колдуньи. Свободной рукой он впился в кисть Медузы, а хвост опутал её ноги стягивая вместе. Берсеркер склоняется. Близко-близко. Дабы пройтись шершавым языком по её щеке. Утробный рык. Зверю нравится солоноватый привкус. – Приятно аппетита~

Клац. Клыки смыкаются у самого её носа. Альтер замирает, всеми своими, широко распахнутыми глазами уставившись куда-то в сторону. В пустоту.

- Я же поймал тебя! Снова твои трюки?! – Негодованию Короля не было предела. Он видит её, видит Медузу в стороне, задорно ухмыляющуюся. Её змеиные глазки словно шепчут – «Ну же, давай. Сожри меня. Снова. Снова. И снова». – Решила очередную порцию своей дряни в меня залить?! Ты же в курсе, что твоя готовка – та ещё отвратительная параша?! – Выпустив сперва шею, а затем и кисть Хайд, Слуга принимается до крови царапать свою морду, то и дело проходясь по посторонним, алым глазам. Он словно пытался вырвать те. – Чешется, как же.. зудит… Внутри, ты слышишь?.. Слышишь этот хруст... огромная, огромная змея, её… мерзкий..

Отредактировано Mad King (2022-05-19 02:08:07)

Бесконечно необъятная и поистине невыразимая. Агония сжирала его изнутри пуще прежнего. Альтер умел терпеть боль, как никто другой. Необычайно стойкий, выносливый, словно монструозный зверь, коим он, по сути, и являлся. Однако даже у сущего демона должен был быть свой предел. И кажется, он к нему приблизился как никогда прежде.

Кухулина трясло. Чудовищная дрожь пронизывала каждый его мускул, сковывая оные крепкой судорогой и тем самым лишая былой прыти. Да что там говорить, он едва мог двигаться, словно пронизываемый сильнейшим, электрическим разрядом. Фиолетовый дымок, источаемый чуть ли не каждой, кровоточащей порой, всё клубился над Берсеркером и его добычей, а отравленная кровь мужчины лилась на ведьму нескончаемым потоком.

Кажется, он вот-вот развалится на куски. Не только тело, сам рассудок грозился разлететься вдребезги, расходясь мириадами трещин. Альтер едва соображал, что вообще происходит. Слышал множество туманных голосов, ощущал под кожей прожорливых паразитов.

- К-красная… шапочка?.. – Его голос надломился, постепенно теряя прежние черты. Рычание, по обыкновению свойственное Берсеркеру, обращалось в собственную, искажённую пародию. Речь Кухулина пестрела животной первобытностью, как если бы дикий зверь только-только научился выдавать звуки, похожие на сформированные и различимые слуху слова. Тон на пару порядком ниже. Более глубокий, тяжёлый. – Серый волк...

Безумие и яд окончательно вышли из-под контроля, сводя Альтера с ума. В собственном помешательстве, Медуза, возможно, и не обратит внимания на очередные перемены воителя, ведь её Слуга уже толком и не походил на себя прежнего. Его челюсть свело, а после, та резко распахнулась. Звонкий и оглушительный лязг клыков друг о друга. Оные дробятся в процессе, тотчас восстанавливаясь. И оглушительный «клац» раздаётся вновь.

- СОЖРАТЬ! ОБЖЕЧЬ ТЕПЛОМ СВОИХ КИШКОВ! ДА-ДА-ДА! – Его глаза словно начало выдавливать из орбит, а лицо постепенно вытягивалось в подобие морды. Костяной хвост, оставив в покое женские ноги, но изранив те напоследок, взметнулся ввысь, начиная бешено вихлять из стороны в сторону. Костяной хлыст двигался крайне хаотично, но гибко, разнося камни с деревьями, что попадались у него на пути. – ЛЮБИЛ, ДА, ЛЮБИЛ НАСТОЛЬКО, ЧТО ВЫЛИЗАЛ ЕЁ КОСТИ!

Когтистые ладони упёрлись в землю, сгребая ту, погружаясь в неё пальцами. Клацанья не прекращались, а самого Слугу неимоверно трясло, пока тот принимал позу гончей перед рывком. Его клыки искали Медузу, а сам он, уже в конец лишившись рассудка, бросался на фантомов перед глазами. Она пугала его своей недостижимостью, манила сладким ароматом порчи.

- МИЛАЯ ДЕВОЧКА, СЛАДКАЯ ДЕВОЧКА, ГДЕ ТЫ?! ЛЕСОРУБЫ, УТОЛИТЬ, УТОНЫТЬ В КРОВИ! – Его слух может и улавливал всё то, что она говорила, но информация, поступавшая в мозг, знатно искажалась по пути. Возможно, Кухулин и пытался выдать более осознанную речь, однако попросту не был способен на сей подвиг ввиду расколотого рассудка. – Я… ЖЕНЩИН… - Моргая и мотая мордой из стороны в сторону, тем самым стараясь стряхнуть сгустки крови, безумец метался глазами в стороны, покуда краем взгляда не зацепил знакомые очертания капюшона, порядком вымазанного в крови. – Н-НАШЁЛ, КО МНЕ... СОГРЕЮ..!

Как плотно, как чувственно она к нему прижалась. И ведь не достать с первой попытке, натуральная змея, обвившая жертву. А может и вовсе стоит сравнить колдунью с пиявкой, учитывая то обилие крови, кое она умудрилась пустить своему Слуге за недавнее время.

О да. Её объятия были нежны и полны желания. Ровно, как и удар, пробивший грудную клетку Слуги. Как раз в тот самый момент, как он разинул пасть пошире, собираясь оттяпать своему Мастеру половину черепушки. Однако, финальным аккордом был вовсе не акт бессмысленного каннибализма – хоть и стоит признать, что скорее всего чокнутая Хайд найдёт сие действо посчитает как минимум романтичным – а погрузившиеся в его тело змеиные хвосты.

Альтер замирает. Кровавый туман в его глазах постепенно рассеивается, сменяясь чем-то иным. И даже очертания искажённого лица неспешно принимают былые контуры. Хвост за спиной замирает, а клыкастый рот медленно закрывается.

- М-медуза… - Едва слышный хрип исторгается из его глотки, что плотно хлысты, опутавшие шею с руками. Он смог бы разорвать те буквально с ходу, если бы не упадок сил и необычайная упругость хлыстов. – Ты безумная… - Тяжёлый вздох. Берсеркер едва справляется с желанием улечься на колдунью всей своей тушей. – Змея… что ты сделала?.. Голоса… сгинули… - Он опускает взгляд прямиком на ведьму, стараясь выискать знакомые очи. В его собственных, травмированных от полопавшихся сосудах глаз читаются упрёк с непониманием. – Теперь… я слышу лишь тебя… только тебя, и ты… не… - Внезапно, Слуга надкусывает свой язык до крови. – Я… хочу… умереть… в своём… - Густые капли крови стекают уже по клыкам, Хайд порядком залило алым нектаром, что было ей очень к лицу.

- Здесь нет… дровосеков, нет… красной шапочки… - Оттенок посторонних глаз поблек и, судя по всему, те меняли свой цвет на иной. – Здесь есть лишь глупый волк и одинокая… безумная змея… - Кажется, на изувеченных губах возникает подобие слабой ухмылки. – Что заползла ко мне в голову без спроса… - Короткая пауза, прерывая хрипами. – Позволь сдохнуть… в своём…уме…

«Я... не воплощение Дикой Охоты. И не игрушка. Запомни это.»

Казалось бы, на этом всё. Ведь вместе со своей треклятой змеёй, Медуза должна была вытянуть из него тлеющие крупицы жизни, что удерживали Кухулина от полного и безоговорочного распада. Духовное ядро получило колоссальный урон, и кажется, более не могло функционировать должным образом. Сознание угасло, а магия постепенно развеивалась.

Ни намёка на хирургическую точность и деликатность. Магия Хайд сожгла не только посторонних, низших духов, что наводнили сосуд Берсеркера. Она без разбору выжирала внутренности безумца, оставляя после себя непоправимый ущерб. Игрушка и вправду сломалась. Оставалось лишь гордо удалиться походкой победителя.

- Ты же не оставишь этого так просто, верно? – Слабый, тихий шёпот. Он едва различим, невозможно разобрать, кому принадлежит. И звучал тот словно отовсюду. Нет, не так. Голос исходил из недр его сознания. – Колдунья наигралась, а ты… повержен. Бесславная и глупая смерть. И ты смиришься?

Окровавленные губы с трудом размыкаются, силясь дать ответ. Тишина. И внутренний монолог продолжается. Неясно, был ли то глас безумия, оставленный после проклятия Медузы в качестве прощального подарка. Скорее нет, чем да. Залитым кровью взглядом, Альтер видел пред собой не прежний образ безумной ведьмы. Пред ним сидел волк. Потрёпанный, израненный. Едва живой, прямо как он сам. Но в глазах волчьих не читалась усталость. Напротив, они продолжали пылать яростным пламенем. Хищник заприметил добычу, запомнил её запах и намеревался закончить начатое. Его голод всё ещё не был утолён.

Он поднялся с земли, пусть и с трудом. Кости в его теле скрипели, а плоть трещала по швам. С перебоями, но магия вновь заработала – татуировки засияли слабым светом, восстанавливая израненное тело настолько, насколько это было возможно. Увы, на многое рассчитывать не приходилось – Берсеркер напоминал кувшин, испещрённый трещинами. Ты никогда не сможешь его водой до самого горлышка, ибо та просачивалась наружу.

- Охота… – Змеюка забыла о нём, что было вовсе неудивительно. Ведь в глазах это глупой женщины, Слуга представлялся не более, чем игрушкой, от которой не было пользы, коль уж та сломалась. –Продолжается... – Справедливое отношение к тому, кто из собственного Мастера намеревался сделать свинку на убой. Но разве можно его в этом упрекнуть? Ведьма и вправду была сочна.

В первую очередь, Берсеркер вернул своё копьё. Га Болг не слушался, отказывался не то, что активироваться, даже просто лежать в руке. Шипы, что до недавних пор пронзали врагов, сейчас рвали ладонь Альтера, не желая подчиняться. Очередная уловка колдуньи. Да и плевать. Этой непослушной, алой палки было достаточно, дабы насадить ведьму на оную, словно на вертел.

А теперь – вперёд. За ней. Только нет уже былой прыти в движениях. Костяной хвост волочился по земле, представляя из себя больше мёртвый груз, нежели смертоносное орудие. Шаг неравномерный, на лицо явная хромота. Внешне Берсеркер словно бы только-только побывал в мясорубке и неясно, каким неведомым образом сохранял хоть какое-то подобие целостности.

Медуза наверняка почувствовала его приближение. Неутомимый. Безумный. Жадный. Оскорблённый. Её речи задели ту волчью гордость, что по идее никогда ему не была присуща. Стоит ли сказать ей за это спасибо? О да. Он скажет. В своей, личной манере.

- «Просил же дать мне сдохнуть в своём уме.» – Осмысленные слова звучали лишь в его голове, и, возможно, разуме Мастера. На деле же он рычал, словно раненный, и того ещё более опасный зверь. – «Даже добивать не стала. Нравится наша игра»? – Пред широко раскрытыми глазами, в коих читалась лишь животная дикость, предстал вход в пещеру. – «Насладилась безумием?» – Остервенелые рык и вой звучали всё ближе и ближе.

- «Начинай бежать.» – Он склонился, касаясь когтистой ладонью землю и в очередной раз принимая стойку гончей перед рывком.

Озверевшее отродье, неспособное ни на что, кроме как охотиться, рвать и жрать. Его образ стал ещё более отталкивающим, даже несмотря на все те увечья. Морда Берсеркера преобразилась - куда кошмарнее, она утратила и намёк на человечность. Не было былых клыкастых улыбок. Лишь ужас и жажда. Он чуял собственную кровь на ней, судорожно вдыхая местный воздух, наполненный сыростью и тленом. Разносил за собой камень и прочие препятствия. Га Болг в руке отторгал его, всё сильнее разрывая ладонь и дробя пальцы, но Берсеркер не собирался выпускать непослушное орудие до тех пор, пока то не отправится в бездонную глотку колдуньи и не выйдет с другой стороны.

Монструозный волк нёсся, замахиваясь для удара. Клацал и рычал. В его безумном порыве читалась лишь жажда. Он действительно хотел её. Хотел эту змею. Так или иначе.

И вправду, эта неутомимая машина смерти в лице Альтера потрепала сама себя куда серьёзнее, нежели местное проклятие и «заигрывания» Медузы, ибо те ломали его разум в первую очередь, а тело – лишь в последнюю. Невозможно так просто уничтожить Слугу, будь ты хоть трижды великий колдун или же убийца. Призванных героев принято убивать таким же ходячим мертвецам, сотканным из магии, что и они. И Медуза явно под это описание не подходила.

Напротив, в этой змее клокотала жизнь. Это неуёмное, безумное желание жить. Как угодно, пусть даже это будет грязно. Пусть даже если она опустится на самое дно, станет настолько жалкой, что тот же Берсеркер, при взгляде на колдунью лишь брезгливо поморщит нос. Ведьма не умрёт так просто, не отпустит спасительную нить. Но… Хайд умудрилась, нарочно или же нет, самолично извратить саму концепцию «жизни». Бессмертная, прогнившая до самых основ душа. И аромат сей благородной гнили, что она источала, манил Альтера к себе. Именно за ним он гнался, подобно отчаянному зверю, коим, по сути, и являлся.

Всё это место смердит безумием. Оно повсюду. Оно внутри него, внутри Кухулина. Но монстр не сопротивляется. Напротив, погружается и принимает всю эту скверну в себя. И о чудо, оно более не разъедает его разум. Боль утихла, ибо помешательство только-только соскоблило остатки былых ограничений. Оголило череп и раскрошило его на множество осколков, выпуская на волю истинного Зверя. Того, кто сидел в Альтере так глубоко, что он и сам не мог помыслить о подобной своей черте.

Он гнался за ней стремительным волком. Но на волка он походил с превеликой натяжкой. Скорее монстр, чудовищная псина. Он выл. Но вой его нельзя сравнить с таковыми ни у одного из псовых. Скорее утробное рычание потусторонней твари. Деградировал? Нет, просто отдался на волю чувству свободы.

- «Ты слишком опрометчиво выпустила поводок». – Его агонизирующий разум продолжал подавать импульсы разумности, что складывались в подобие человеческой мысли. Но слышала ли Медуза его? Кухулин же, к слову, отчётливо расслышал женский визг. Как же приятно он грел его слух. Настолько, что судорожный вскрик заставил его многострадальные, потрескавшиеся губы растянутся если не в подобие улыбки, то хотя бы блеклый её намёк.

- «Нет, я больше не остановлюсь. Никогда. Ни сейчас, ни после.» - Его очередной удар вновь не настигает цель. В былые времена её голова уже летела на пол. Сейчас же единственное, на что эта зверюга была способна – неистово размахивать копьём, словно палкой. Смертоносной, но всё ещё обычной палкой – столь сильно терялась эффективность Га Болга сейчас в его руках. Куда проще было бы выкинуть фантазм к чертям и закончить дело клыками и когтями. Увы, но было слишком поздно – безумец так упрямо сопротивлялся магии Медузы, что алое древко чуть ли не вросло в ладонь, пронзив ту множеством шипов.

- «Я голоден.» - Эхом отзывалось в черепушке Берсеркера и громогласным рыком по святилищу. – «Добыче принято бояться. Я загоняю тебя до смертельной усталости, а после сожру, насладившись твоим страхом.» - Сколь забавным со стороны казался сей если не диалог, но речь безумца уж точно. Чем упорнее он старался выдавить из себя хоть что-то, похожее на слово, тем более жуткие звуки исторгала его глотка.

Странная она. Ей даже духу не хватило, или же, если быть точным, благоразумия, дабы активировать командные заклинания. Будь Кухулин в своём уме, то обязательно воспользовался б любой возможностью для победы. Неважно, какой – для Медузы триумфом будет являться уже банальное спасание собственной задницы само по себе. И пусть она безумна, женщина не желала становиться его дичью. Определённо. Даже такое зверьё, как Бесеркер понимал это краем собственной разумности, что уже тихо тлела, перестав напоминать о собственном присутствии.

- «Я всегда приду к тебе. Бесполезно бежать.» - Он отвечает ей, испуская волны животной необузданности. Недавний удар об стену Берсерк не то, что не почувствовал. Не осознал толком – врезавшись в преграду и помяв оную своей тушей, он тотчас продолжил погоню. – «Волк всегда настигает свою добычу.» - И вот его пасть уже у самого её лица. Все вектора, что были выставлены на защиту сметены Га Болгом или же застряли в теле Слуги. Он замирает, уставившись в очи Хайд этим пугающим взором уже округлых глаз – столь широко Берсеркер распахнул веки.

- «Ты пахнешь… жизнью.» – Утробное рычание. Ладонь его накрывает женское лицо, пуще прежнего измазав кровью. Возможно, змея попросту оцепенела и не смогла воспрепятствовать подобной фамильярности со стороны Слуги. Возможно, что ей попросту уже нечего было ему противопоставить. – «И ты этой жизнью… меня…»

- Меня… з-заразила… - Слова звучит уже не в его голове. Неимоверным усилием воли, он выдавливает из пасти человеческую речь. А затем столь грубо берёт колдунью за волосы, сжимая те, да покрепче.

Альтер тащит её за собой. Попробуй она вырваться, иль выпустить вновь магию – и потащит он за собой уже лишь одну голову. Как дикарь, Кухулин вваливается в тот самый зал, откуда началась погоня. Завалы для Слуг с их чудовищной силой не проблема, он разметал в стороны, что мешало пройти. И погодя чуть, затаскивает саму Медузу, бросив ту за шкирку к пьедесталу с артефактом.

Отредактировано Mad King (2022-06-18 20:14:24)