Они шли по городу в тягостном молчании. Впервые за всё это время Артурия ощущала себя по-настоящему взволнованной. Это же не шутка – далёкий потомок, наследник её давно почившего рода, до сих пор существует в этом мире? Спустя такое невообразимое количество веков?

Кем были все эти люди, передающие эстафету жизни, какую жизнь они вели? Что за боль они испытывали, какое счастье находили? На кого они были похожи?

Сама мысль об этом теперь занимала едва ли ни больше, чем всё остальное, и только выучка и выдержка своим напором заставили не акцентировать на этом так много внимания.

И, конечно, разговор с Гераклом тоже не оставил короля равнодушным. Его сила и благородство внушали бесконечное уважение. Его страдания вызывали сочувствие. Их прошлое сражение – вдохновляло, хотя Широ благоразумно умолчал о некоторых подробностях. По крайней мере, так Артурии показалось, ведь сама она не могла ни подтвердить, ни опровергнуть его слова.

Слова героя о наблюдателях, в свою очередь, лишь укрепили уверенность короля в том, что всё, здесь происходящее – не просто неправильное, а болезненное, нарочито запутанное и кем-то издевательски выверенное ради целей, о которых им ещё только предстоит разузнать. Опороченная подобными условиями Чаша Грааля едва ли была той, ради которой не один рыцарь отдал свою жизнь.

С союзниками, положим, им пока повезло. Что же до противников? Вряд ли все хотели бы благополучного разрешения конфликта и сражения по заведённым правилам. Ей же самой известно ничуть не хуже, как мало нужно, чтобы открывшаяся возможность омрачила человеческое сердце и толкнула на преступление.

-…выставку?

Неожиданный выпад Широ сбил короля с толку. Она удивилась настолько, что не обратила внимания на слегка фамильярный жест, всё ещё ей непонятный.

- Ты думаешь, что сейчас время для…

Немного смущённое лицо искренне беспокоящегося юноши вызвали лёгкую, добродушную улыбку. Его предложение стало понятным. Возможно, он сам не знает, как подступиться к разговору. Быть может, сам пока не уверен, что делать дальше.

- Ну хорошо… Посмотрим, как потомки смотрят на то, чему я была живым свидетелем.

О том, как создаются легенды, Артурия знала прекрасно и при своей жизни. Политика была игрой для одних, смертельной ареной для других, недосягаемой, но желанной высотой для третьих. Иногда возвращавшиеся из странствий или после поручений рыцари или гонцы рассказывали о том, каким видят короля в других городах и селениях. Некоторые вещи говорились не напрямую, но разносились по замку так же быстро, как и чума. Да и что говорить – так было во всех королевствах.

О, чего там только не было! Одни мнили своих правителей почти что наместниками Господа на земле. Иные – тиранами, порабощёнными демонами. Третьи вовсе полагали, что их-то король – не человек вовсе, а лютый зверь. Четвёртые ничего не думали, потому что надо было работать и кормить своих детей. Пятые сочиняли песни и баллады по мотивам всех вышеперечисленных пунктов – эти-то вариации и становились самыми популярными в народе.

В общем, Артурии стало даже по-настоящему интересно, что именно думают современники Эмии Широ о том, что происходило далеко за океаном многие века назад.

Время близилось уже к вечеру, но, похоже, то ли был выходной, то ли люди давно закончили работу, потому что, хоть внутри и не было тесно, залы явно не пустовали, а в кассу даже пришлось отстоять очередь из нескольких человек.

Конечно, Артурия не подумала о более простой причине такого «ажиотажа» местного розлива. Это был не такой уж и большой город, и каждое новое развлечение: будь то аквапарк, торговый центр, новая лавочка с сезонной едой или вот такой культурный центр, вызывали естественный интерес у публики.

Кроме билетов, им выдали какие-то брошюрки, но пока Сэйбер не проявила к ним интереса. С любопытством она приблизилась к скульптуре, похожей на бронзовую, стоявшую у главного зала, ведущего к началу экспозиции.

Табличка гласила: Статуя Артура. Копия. Скульптор Петер Фишер Старший (1460-1529). Церковь Гофкирхе, Инсбрук.

«1514 год, был отлит для гробницы германского императора Максимиллиана I. Для этой же гробницы была отлита и фигура остготского короля Теодориха. Именно последний считался предком германского императора. Но есть версия, что основателем династии Максимиллиан I считал полулегендарного короля Артура. Скульптура украшена искусно сделанной цепью, составленной из яростно извивающихся драконов».

В глубокой задумчивости Артурия переводила взгляд со статуи на табличку, не очень понимая, как ей интерпретировать прочитанное.

Осмелившись, она зашла внутрь, в большой зал. Зал, который большинство посетителей, как во всех музеях мира, обычно проходят дежурно и как-то быстро: здесь были окаменелости, кусочки снаряжения, одежды, украшений – словом, пылинки истории, ещё не задействованные в реконструкции…

- Подумать только… всё это так далеко от вас. Так давно. Так чуждо. И всё же… вы храните такие вещи. Изучаете их.